В середине 1920-х главный химик компании DuPont Чарльз Стайн организовал экспериментальную лабораторию фундаментальных исследований — «Зал чистой науки» (Purity Hall). Стайн переманил из университетов несколько молодых талантов, одним из которых стал Уоллас Карозерс, гений органической химии из Гарварда, возглавивший программу исследований в области полимеризации. В то время о химии полимеров было известно не много. Немецкий химик Герман Штаудингер считал, что молекулы полимера — это длинные цепочки, сцепленные между собой, а другая, доминирующая в то время теория, говорила, что маленькие молекулы собираются в агрегаты и удерживаются пока неизвестными силами. «Разбирая» полимеры, доказать правоту той или иной теории было невозможно, поэтому Карозерс, сторонник теории Штаудингера, занялся синтезом.
Компания DuPont не стала патентовать название «нейлон» как торговую марку, сделав это слово нарицательным.
Единственным источником одного из исходных веществ было касторовое масло, доступное в лабораторных масштабах, однако при массовом выпуске материал стал бы «золотым». Прошло еще семь месяцев исследований, и 28 февраля 1935 года Жерар Берше наконец получил из гексаметилендиамина и адипиновой кислоты «полимер 6−6» (или просто «66»). Он не был так хорош, как «5−10», поскольку имел более высокую температуру плавления, что затрудняло его производство. Но зато исходные вещества были дешевы и доступны в промышленных количествах.
Из более 350 предложений названия для «волокна 66» — от аббревиатур Duparooh (DuPont Pulls a Rabbit Out Of the Hat — «DuPont вынимает кролика из шляпы») до Dusilk и Silkex, подчеркивающих сходство с шелком, — было выбрано слово nuron. Но оно звучало слишком «нейроанатомично», и его свели к nilon, а чуть позже — для благозвучности — к знаменитому nylon (читается «найлон»).
В 1938 году новое волокно было анонсировано на Всемирной выставке в Нью-Йорке. Первое применение материал нашел в качестве щетины для зубных щеток, но свою славу нейлон получил благодаря женским чулкам. Популярность их была столь велика, что в 1940 году, когда состоялись первые общенациональные продажи, пять миллионов пар было продано за один день. К сожалению, Карозерс, ставший в 1936 году первым ученым из промышленности, избранным в Национальную академию наук, не дожил до триумфа нейлона — 29 апреля 1937 года, всего через два дня после своего 41-го дня рождения, он, страдая от депрессии, принял смертельную дозу цианида. Его друзья считали, что он просто боялся, что ему больше никогда не придет в голову гениальная идея, сравнимая с изобретением нейлона.